Смысл песни "Монолог пилота «Чёрного тюльпана»". Исполнитель - Александр Розенбаум

"Черный тюльпан" в небе Афганистана: трагическая миссия и груз войны

Песня Александра Розенбаума "Монолог пилота "Чёрного тюльпана"" - это пронзительный рассказ о тяжкой доле советских летчиков, перевозивших на родину тела погибших солдат из Афганистана. Текст пропитан скорбью, безысходностью и чувством долга, лежащим на плечах героев.

Главное в тексте – это контраст между обыденностью и ужасом войны. С одной стороны, рутинная работа пилотов, "водка в стакане", словно попытка заглушить боль и страх. С другой – страшная реальность: "рваные в клочья" тела молодых ребят, которым "никогда, никогда не обнять теплых плеч".

"Черный тюльпан" – символ скорби и утраты. Он летит "к русским зарницам", неся на борту не просто тела, а оборванные жизни, нереализованные мечты. Образ "скорбной птицы" подчеркивает трагизм ситуации, напоминая о безвозвратности смерти и горе семей, потерявших сыновей.

Тяжесть груза войны ощущается в каждом слове. Пилоты "проклинают свою работу", но продолжают летать, стиснув зубы, потому что кто-то должен это делать. "Сухие водкой смачивая губы" – эта деталь передает эмоциональное выгорание героев, их попытки справиться с постоянным стрессом.

Контраст между мирной жизнью и адом войны подчеркивает трагизм ситуации. "Где нет войны и все давно знакомо" – эти строки звучат как горькая насмешка над несправедливостью судьбы. Летчики вынуждены существовать в двух реальностях: в небе Афганистана, где "горы стреляют", и в воспоминаниях о мирной жизни, которая кажется теперь такой далекой и недостижимой.

Финал песни оставляет чувство безысходности. Караваны из Пакистана – символ продолжающейся войны, которая несет всё новые жертвы. "И значит, есть работа для 'тюльпана'" – эта фраза звучит как приговор, скорбный рефрен, говорящий о том, что "черному тюльпану" еще долго придется бороздить небо Афганистана, унося с собой погибших солдат.

"Монолог пилота "Чёрного тюльпана"" - это не просто песня, это крик души. Это напоминание о цене, которую пришлось заплатить за Афганскую войну, о боли и потерях, которые навсегда останутся в памяти людей.

В Афганистане

В "черном тюльпане",

С водкой в стакане

мы молча плывем над землей.

Скорбная птица

Через границу,

К русским зарницам

несет ребятишек домой.

В "черном тюльпане"

Те, кто с заданий

Едут на Родину милую

в землю залечь,

В отпуск бессрочный,

Рваные в клочья...

Им никогда, никогда

не обнять теплых плеч.

Когда в оазисы Джелалабада

Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,

Мы проклинали все свою работу,

Опять "бача" подвел потерей роту.

В Шинданде, Кандагаре и Баграме

Опять на душу класть тяжелый камень,

Опять нести на Родину героев,

Которым в двадцать лет могилы роют,

Которым в двадцать лет могилы роют.

Но надо добраться,

Надо собраться.

Если сломаться,

то можно нарваться и тут.

Горы стреляют.

"Стингер" взлетает,

Если нарваться,

то парни второй раз умрут.

И мы идем совсем не так, как дома,

Где нет войны и все давно знакомо,

Где трупы видят раз в году пилоты,

Где с облаков не валят вертолеты.

И мы идем, от гнева стиснув зубы,

Сухие водкой смачивая губы.

Идут из Пакистана караваны,

И значит, есть работа для "тюльпана",

И значит, есть работа для "тюльпана".

В Афганистане

В "черном тюльпане",

С водкой в стакане

мы молча плывем над землей.

Скорбная птица

Через границу,

К русским зарницам

несет наших братьев домой.

Когда в оазисы Джелалабада

Свалившись на крыло, "тюльпан" наш падал,

Мы проклинали все свою работу,

Опять пацан подвел потерей роту.

В Шинданде, Кандагаре и Баграме

Опять на душу класть тяжелый камень,

Опять нести на Родину героев,

Которым в двадцать лет могилы роют.