Смысл песни "Дама сердца". Исполнитель - Иван Кучин

Песня Ивана Кучина "Дама сердца" – это ироничная история о неловкой попытке знакомства, омрачённой призраками прошлого. Под личиной простого, даже грубоватого повествования скрывается многослойный текст, полный психологизма и тонкого юмора.

Главным в тексте является столкновение прошлого и настоящего, воплощённое в образе "дамы сердца". С одной стороны, это типичный для шансона образ роковой женщины, вызывающий ассоциации с романтикой, страстью, "хрустальной вазой" – символом хрупкости и одновременно недоступности.

С другой стороны, "дама" оказывается бывшей надзирательницей, которая когда-то конфисковала у лирического героя тетрадь со стихами. Этот контраст между романтическим образом и прозаичной реальностью создает комический эффект и обнажает иронию ситуации.

Психологизм текста раскрывается через внутренние монологи героя. Он нехотя идёт на поводу у сестры, ища спасения в алкоголе ("Я ахнул под шумок стакан нескромно"). Встреча с "дамой" пробуждает в нём смутные воспоминания, которые перерастают в узнавание.

Момент узнавания – кульминация песни. Герой не просто вспоминает "даму", он переживает заново унижение и обиду ("Она меня не вспомнила, а зря - Я б ей напомнил, как скрипел зубами..."). Прошлое, которое он пытался забыть, вторгается в настоящее, разрушая хрупкую иллюзию романтики.

Финал песни оставляет ощущение недосказанности. Герой сбегает от "дамы", так и не раскрыв ей правды. Он не допел песню, оставив и её, и себя в подвешенном состоянии.

Текст песни многослоен. Он говорит о неловкости встреч с прошлым, о хрупкости иллюзий, о том, что даже самые "крутые" герои шансона уязвимы перед лицом собственных воспоминаний.

Слова: И. Кучин

Музыка: И. Кучин

Сестра моя желает мне добра,

От доброты её не отвертеться.

Вот, например, не дале как вчера,

Она опять нашла мне "даму сердца".

Я гопорю: "Не надо!", но с сестрой,

Когда я трезв не спорю - будет хуже.

"Пойдём и баста! Ты ж ведь холостой,

А женщина приличная, без мужа."

И вот пришли мы, сели, то да сё,

Я ахнул под шумок стакан нескромно.

Казалось, где-то видел я её,

А только где - убей меня не помню.

Ну, а она - ох, извертелась вся,

Поверят ли ей завтра, что тут было;

И сняв гитару с ржавого гвоздя,

Чего-нибудь исполнить попросила.

Я начал с надрывом "Хрустальную вазу",

Дошёл до расстрела - не сбился ни разу,

А дальше - как стопор, раз и стою,

Отложил гитару: "потом допою".

И, может быть, роман бы был у нас,

Не угляди я за стеклом серванта

На память фотографию в анфас,

Анфас в погонах старшего сержанта.

Поплыли как в замедленном кино

И стол, и заливные её блюда.

Я встал, сказав сестре: "Уже темно,

А ехать далеко, пойдём отсюда."

Мы вышли в ночь, и молча, не спеша,

Шли до конца, пока не полегчало.

Не в то мне горло выпивка пошла

С той женщиной, что в прошлом охраняла.

Она меня не вспомнила, а зря -

Я б ей напомнил, как скрипел зубами,

Когда она на шмоне, задуря,

Рвала мою тетрадку со стихами.

Я начал с надрывом "Хрустальную вазу",

Дошёл до расстрела - не сбился ни разу,

А дальше - как стопор, раз и стою,

Отложил гитару: "потом допою".